Вампир Лестат - Страница 130

130

У меня вырвался громкий вздох облегчения. Однако меня тревожил новый тон его слов – они звучали очень мощно и уверенно. Со мной говорил сейчас новый вождь общества, несомненно обладающий могуществом и силой воли. Не оставалось никаких сомнений в том, что он способен выжить в любых обстоятельствах, как бы ни рыдала, ни разрывалась от горя его осиротевшая душа.

И вдруг на лице его стала медленно появляться такая восхитительная и одновременно печальная улыбка, что оно сделалось поистине прекрасным. Он вновь превратился в святого с полотен да Винчи, точнее, в маленького бога кисти Караваджо. На мгновение мне показалось, что он вообще не способен причинить кому-либо вред и не может представлять ни для кого опасность. Он был сияющим воплощением всей доброты и мудрости мира.

– Помни мои предостережения, – сказал он, – и забудь о моих проклятиях.

Мы с Габриэль кивнули одновременно.

– А если я буду вам нужен, – продолжал Арман, – вы всегда найдете меня здесь.

И тут Габриэль сделала поистине удивительную вещь: она обняла и поцеловала его. Я последовал ее примеру.

Он был таким нежным и трогательным в наших объятиях… Мысленно он дал нам понять, что уходит к своему обществу и что завтра вечером мы сможем найти его там.

В следующее мгновение он исчез. Мы с Габриэль снова остались одни, словно его никогда и не было рядом с нами. В башне стояла абсолютная тишина. Слышался только шум ветра в лесу за ее стенами.

Я поднялся наверх, подошел к распахнутым настежь воротам и долго смотрел на простирающиеся передо мной погруженные в спокойствие поля.

Я любил его. И это чувство было для меня таким же недоступным для понимания, как и он сам. И в то же время я был рад, что все закончилось. Рад, что мы можем продолжать спокойно жить. Я долго стоял, прислонившись к прутьям решетки и глядя на далекий лес и на окутанное туманом сияние городских огней, отражающееся в опускающихся все ниже и ниже облаках.

И охватившая меня печаль была связана не только с его уходом, но и с Ники, и с Парижем, и со мной самим…

Глава 5

Вернувшись в склеп, я увидел, что Габриэль вновь растапливает остатками дров камин. Она медленными, усталыми движениями подбрасывала поленья, и на ее лице играли красные отсветы пламени, искрами отражающиеся в глазах.

Я тихо опустился на скамью и стал наблюдать за нею, за красными языками пламени, взлетающими на фоне почерневших камней.

– Дал ли он тебе то, чего ты ожидала? – спросил я.

– В некотором роде да, – ответила она. Отложив в сторону кочергу, она села напротив меня и оперлась руками о скамью, так что ее волосы волнами рассыпались по плечам. – Хочу тебе сказать, что меня совершенно не волнует, встречу ли я когда-либо еще кого-то из нам подобных, – холодно заговорила она. – Хватит с меня легенд, проклятий и печалей. Я устала от невыносимой человечности, которая больше всего удивила меня во всем том, что мне пришлось узнать о вампирах. Я снова готова к жизни в этом мире, Лестат, так же как и в ту ночь, когда умерла.

– Но как же Мариус?! – взволнованно воскликнул я. – Матушка, ведь на свете существуют очень древние вампиры, которые совсем по-другому пользуются своим бессмертием!

– Ты в этом так уверен? Лестат, воображение заводит тебя слишком далеко. История Мариуса больше походит на сказку.

– Нет, ты не права.

– Значит, этот сиротка-демон сумел обмануть не только таких же, как он сам, сельских чумазых дьяволов, но и бывшего лорда, чуть ли не само божество! Уверяю тебя, любой деревенский мальчишка, проводящий время в мечтах возле кухонного очага, умеет рассказывать сказки ничуть не хуже.

– Матушка, но он не мог выдумать Мариуса! Возможно, что мое воображение развито чересчур сильно, но он-то почти совершенно лишен его. Я уверен, он видел все своими глазами!..

– Об этом я как-то не подумала, – ответила она с легкой улыбкой. – Но он вполне мог позаимствовать историю Мариуса из тех древних легенд и сказок, которые слышал когда-то…

– Нет, Мариус действительно существовал, как продолжает существовать и поныне. И он такой не один, есть другие, похожие на него. Есть Дети Тысячелетий, которые поступили с обретенными ими способностями гораздо мудрее и лучше, чем Дети Тьмы.

– Лестат, сейчас самое главное, чтобы мы сумели как следует воспользоваться своим даром, – сказала она. – Что я прежде всего узнала от Армана, так это то, что все бессмертные воспринимают смерть как нечто очень соблазнительное, чему они не в силах сопротивляться. И что им никак не удается подавить в себе стремление к смерти и собственную человечность. И вот теперь в своих странствиях по миру я хочу воспользоваться полученными знаниями как щитом. Я говорю сейчас не о постоянно изменяющемся суетном мире, которого так боятся и который вечно считают опасным эти существа, а о том мире, который вечно остается неизменным.

Отбросив назад волосы, она снова стала смотреть на огонь.

– Я мечтаю о покрытых снегом горах, – тихо промолвила она, – о бескрайних пустынях и непроходимых джунглях, об обширных лесах на севере Америки, куда, как говорят, не ступала нога белого человека. – Она перевела взгляд на меня, и лицо ее слегка смягчилось. – Подумай об этом. Нет такого места, куда бы мы не могли отправиться. И если Дети Тысячелетий действительно существуют, то, быть может, они обитают именно там. Вдали от суетного мира людей.

– Но если это так, как же удается им выжить? – спросил я, видя перед своими глазами тот мир, к которому привык, мир, наполненный людьми и всем тем, что сделано их руками. – Ведь человек служит для нас источником питания и жизни.

130