Вампир Лестат - Страница 67

В какой-то момент мне показалось, что я вновь ощущаю присутствие странных светящихся существ, но ощущение исчезло так быстро, что я не был уверен в его истинности. Оглянувшись, я ничего не заметил. Я вдруг ясно представил себе, как вместе с Габриэль мы будем обсуждать реальность присутствия рядом этих существ, как будем беседовать о многом другом и отныне все будем постигать вместе. Эта ночь в своем роде была для меня не менее важной, чем та, когда Магнус в корне изменил мою сущность, и эта ночь только начиналась.

Мы наконец попали туда, куда нужно, и я снова взял ее за руку и потянул за собой. Мы спрыгнули с крыши экипажа и очутились на земле.

На миг Габриэль завороженно уставилась на бешено крутящиеся колеса, но они тут же исчезли из виду. Она совсем не выглядела растрепанной, но при этом видеть ее здесь казалось мне поистине чем-то невероятным: женщина, вырванная из лап времени и пространства, одетая лишь в платье и тапочки, сбросившая с себя все оковы, свободная и готовая в любой момент взлететь и парить в воздухе.

Мы свернули в одну из узких аллей и, обняв друг друга за плечи, побежали. Время от времени я глядел на нее и видел ее глаза, обращенные к стенам домов, к окнам, закрытым ставнями, сквозь щели в которых пробивались полоски света.

Я знал, что она там видит. Знал, какие звуки трогают ее душу. Но я по-прежнему не мог слышать ее мыслей, и меня пугала возможность того, что она намеренно скрывает их от меня.

Она вдруг остановилась, и по ее лицу я догадался, что начался первый приступ приближающейся смерти.

Стараясь успокоить ее, я в нескольких словах описал ей те ощущения, которые сам когда-то испытал.

– Эта боль не будет долгой и ни в какое сравнение не пойдет с той, которая мучила тебя прежде. Она закончится через несколько часов, а может быть, и раньше, если нам удастся сейчас напиться крови.

Она кивнула, выражая скорее нетерпение, чем страх.

Мы вышли на небольшую площадь и возле ворот одного из старых домов увидели молодого человека, судя по всему кого-то поджидавшего. Поднятый воротник серого плаща скрывал от нас его лицо.

Хватит ли у нее сил, чтобы справиться с ним? Так ли сильна и крепка она, как я? Пришло время это выяснить.

– Если жажда твоя не столь сильна, чтобы заставить тебя убить, значит, еще слишком рано, – сказал я.

При взгляде на нее у меня по спине пробежали мурашки. Она была по-человечески сосредоточена и напряжена, а глаза ее были полны того трагического ужаса, который я заметил в них чуть раньше. Она не утратила ничего. Но когда она направилась к юноше, в ней уже не осталось ничего человеческого. Она превратилась в настоящего хищного зверя и в то же время внешне казалась обыкновенной женщиной, медленно приближающейся к мужчине, – истинной леди, оказавшейся здесь в полном одиночестве, без шляпки и накидки и собирающейся попросить помощи у джентльмена. Выглядела она именно так.

Было странно наблюдать за ней, за тем, как она идет, словно не касаясь ногами мостовой. Создавалось впечатление, что все вокруг, даже пряди развеваемых ветром волос, полностью находится в ее власти. Будто она способна без всякого усилия пройти сквозь стену.

Я отошел в тень.

Юноша вздрогнул и так быстро повернулся в ее сторону, что я услышал, как чиркнули по камням каблуки его башмаков. Она приподнялась на носках, словно собираясь сказать ему что-то на ухо. На мгновение мне показалось, что она колеблется. Возможно, она все же немного испугалась. Если так, значит, жажда ее еще не успела стать достаточно сильной. Но ее нерешительность длилась не более секунды. Он был в ее власти, совершенно беспомощен, а я, завороженный этим зрелищем, мог лишь молча наблюдать за происходящим.

Неожиданно я вспомнил, что не предупредил ее относительно сердца. Как мог я забыть об этом! Я бросился к ней и увидел, что она уже оторвалась от юноши. Он лежал возле самой стены со свернутой набок головой, шляпа валялась в стороне. Он был мертв.

Она стояла и смотрела на него. Я видел, что его кровь уже подействовала – она согревала Габриэль, возвращала краски ее телу, делала еще ярче губы. Когда она обратила ко мне свои глаза, они вспыхнули таким же лиловым светом, каким было небо в тот момент, когда я вечером вошел в ее комнату. Я продолжал молча смотреть на нее, а она вновь перевела взгляд на свою жертву, и в этом взгляде было столько удивления и изумления, как будто она никак не могла до конца осознать и понять, что же перед собой видит. Спутанные волосы упали ей на лоб, и я рукой откинул их назад.

Она упала в мои объятия, и я осторожно повел ее прочь от жертвы. Раз или два она оглянулась, но потом зашагала по улице, устремив взгляд прямо перед собой.

– На сегодня тебе достаточно, – сказал я. – Нам пора возвращаться домой, в башню.

Мне не терпелось показать ей сокровища и просто побыть с нею рядом в совершенно безопасном для нас месте, я хотел обнимать ее и успокаивать, если все, что произошло, покажется ей вдруг чересчур ужасным. Ее вновь мучили спазмы смерти, а там она сможет спокойно отдохнуть у огня.

– Нет, мне пока не хочется уходить, – ответила она. – Ведь ты обещал, что боль не будет долгой. Я хочу оставаться здесь, пока она не пройдет окончательно. – Она с улыбкой взглянула мне в глаза и шепнула: – Разве не для того я приехала, чтобы увидеть Париж и умереть?

Внимание ее привлекало абсолютно все: и мертвый юноша в сером плаще, оставшийся лежать у стены, и отражающееся в сверкающей поверхности воды небо, и кошка, крадущаяся по верху ближайшей стены… В ее венах текла горячая кровь, и эта кровь придавала ей сил.